Детство Дягилева прошло в провинции, его отец представлял старый дворянский род, который занимался водочным откупом и делал это, как обычно делают русские бизнесмены так бездарно, что разорился. Осталась только армейская служба, к которой в общем готовили и Сергея. Он рано остался без матери, которая так и не оправилась от родов, понятно, что медицина в России тогда, хоть и отставала от мировой не так сильно, как сейчас была на очень низком уровне. Однако, у него сложились нежные отношения с мачехой, которой он всю жизнь писал нежные письма и с братьями, которых он содержал и в итоге сохранял жизнь. Коммунисты расстреляли одного из них только после смерти Сергея.
Юность прошла под знаком гомосексуальной дружбы с двоюродным братом Дмитрием Философовым, который в последствии погрузился в религиозное мракобесие и ликвидировал себя, как личность связавшись с Мережковскими. Истоки гомосексуализма Дягилева автор увидел в том, что первая половая связь с женщиной закончилась для Дягилева унизительной венерической болезнью и долгим лечением. Добрый и умный папа отвел его в публичный дом. В период становления Дягилев увлекался музыкой и писал… Он был увлечен Вагнером и показал свои сочинения Римскому-Корсакову. Римский-Корсаков назвал Дягилева идиотом и советовал лечиться. В последствии это дорого стоило Римскому-Корсакову. Возможно, даже его глупая вдова нанесла меньше вреда известности композитору, чем обида Дягилева.
Дягилев был очень талантливым человеком и, кроме музыки увлекался живописью, но организовав журнал «Мир Искусств» и несколько художественных выставок понял, что его призвание организация культурных мероприятий. Но в России это было почти бесполезно, работа с императорским театром и императорской семьей стоила Дягилеву огромных неприятностей, позорного увольнения с государственной службы и даже, в результате интриг любовницы Николая Романова Матильды Кшесинской поддержи государства. Благодаря этому он состоялся, как один из первых и самых известных бизнесменов от искусства.
Далее в книге следует череда описаний его великих балетных сезонов. Блестящие постановщики от Фокина и далее. Дело даже не в том, что Нежинский, Мяснин и прочие были его любовниками. Дело в том, что он создал из простых танцовщиков хореографов, которые изменили балет. Дело не в том, что Бакст, Бенуа, Гончарова и Ларионов, Пикасо и другие работали над оформлением его балетов… Дело в том, что он направлял развитие мировой культы в том числе и живописи. Музыка же и вовсе была его творением. Где были бы Стравинский, Равель не говря о Прокофьеве и Лядове без работы с Дягилевым? Причем Дягилева можно считать полноценным соавтором всей музыки к балетам. Остались его пометки в партитуре, которые это доказывают.
Как в свое время неудачливый танцор Мариус Петипа приезжал в Россию потому, что его не взяли танцевать в Париже, как брата Люсьена и стал создавать балеты… Он в обще просто заимствовал хореографию французских постановщиков, музыку и вовсе писал Минкус… Но создавал балеты именно он, что создавал не понятно, когда Горский не указал его имени при постановке балета в Большом Театре «Дон Кихот» в Москве Петипа плакал, но доказать ничего не мог потому, что доказывать было нечего. Так и Дягилев создавал балеты, просто их создавал, при этом авторами были другие. Неблагодарные жалки люди типа Баланчина (например, постановщика балета «Драгоценности»), который всю жизнь нес чушь про то, что он приемник Питепа и Чайковского, хотя всему его научил Дягилев. Так и Стравинский, который не сказал последнее спасибо, человеку, который его прославил. Это меня очень шокировало, и я пересмотрел свое отношение к Игорю Федоровичу, хотя музыка его и прекрасна.
Читая о последних днях жизни Дягилева, я почему-то вспоминал фильм Висконти «Смерть в Венеции», возможно я был слишком категоричен в оценках описывая свои впечатления от него. Книга очень интересна. Боюсь, что в России ее скоро будут изымать и сжигать. Она содержит правдивую информацию о жизни Николая Второго, а в России сейчас на дворе 16 век и православное мракобесие. Мракобесы подчинили себе культуру и в общем… Что там говорить, скоро и балеты запретят, а книги то уж подавно.
