Отдельным не понятым, мною точно айсбергом, стоит глубокий анализ выступления знаменитого пианиста. Анализ этот вполне мог бы украсить любое музыкальное издание. Хотя, конечно, главное — это его удивительные короткие рассказы. Самые известные из которых представлены в этом сборнике. Они дают потрясающую картинку внутренней жизни человека и мелодии его отношения с миром, которая не прерывается и не изменяет своей логике, которая потому и кажется посторонним абсурдной, что своя по самому «гамбургскому счету».
Мой интерес к творчеству Хармса имеет давнюю историю, в последнее время он угасает, как и собственные творческие возможности. Тем не менее я не без удовольствия посмотрел странный фильм режиссера Ивана Болотникова «Хармс». Возвращаться к чему-то, что когда-то было важно и любимо всегда не просто. Мое возращение к Хармсу тоже было очень непростым. Я долго читал этот сборник и продолжаю его читать. Рассказы, которые кажутся простыми и бессмысленными открываются с новых смысловых сторон. Больше всего творчество Хармса похоже на атональную музыку, которая раскрывается не сразу, но захватывает тебя. Поглощает, обволакивает и несет в некоторое пространство, которое хоть и кажется не реальным и не возможным превращается в то место где можно жить.
Проблемы психического здоровья Хармса, может быть, не подлежит обсуждению. Причины просты и понятны. Нездоровье очевидно и несомненно, и возможно именно оно придает некоторое особенное звучание тому, что он создает. Может быть те образы, что использовал Хармс и были следствием его болезни, но от этого они не перестают быть глубокими и не поддаются, как это должно быть с образами линейному пониманию или даже трактованию. По сути, привычный ярлык, который вешают на Хармса понятен и прост. Это членство в группе «Обереуты» и литература Абсурда. Все это долго маскировалось под детскую литературу и весьма успешно. Вообще в СССР детская литература пополнялась массово хорошими писателями просто потому, что это было для них своеобразное убежище. Детская литература от этого выигрывала, например даже Бродский публиковался в детских изданиях, где редактором служил Лев Лосев, что как мы знаем стало началом их большой дружбы, которая переросла в полное собрание сочинений с комментариями. Детская литература кормила и Хармса, это было единственное, что его кормило, хотя у него было вполне приличное техническое образование. Хотя работай он по специальности, его, конечно тоже уничтожило бы НКВД, как шпиона.
Заниматься пересказом или анализом даже самых ярких рассказов Хармса дело чрезвычайно неблагодарное. Каждый может увидеть в них столько всего, сколько захочет. При желании в его рассуждениях о пространстве и времени можно найти предтечи не только Энштейна, но и гениального Геделя, который сделал наш мир таким, каким мы его знаем. Может быть в своем странном ощущении мира он и понимал то, что потом Гедель смог, если не понять, то описать с помощью математики. Я не любитель анализа и всегда стараюсь почувствовать дух произведения и автора, услышать внутренний его ритм и логику, по которой развивается мелодия внутреннего голоса. Как правило, современные авторы лишены того, что делает это возможным. Например, пелевины вообще пишут книги просто по тому, что надо денег или липскеровы пишут потому, что есть деньги печатать. Остается умирающая Улицкая, художник Сорокин и переводчик Шишкин… в этом смысле обращение в литературе прошлого просто неизбежно. Неизбежно бы будем возвращаться к литературе, которую убило НКВД. Не хочется говорить о том, что Хармс, как и многие деятели литературы просто были утилизированы. Хармса не повезли, как Мандельштама на убой, он умер от голода и холода еще до отправки по этапу. Жить в России это значит быть готовым к ому, что тебя обязательно убъют причем просто так, а потом будут тобой гордиться, как Цветаевой или Мандельштамом или тем же Хармсом.
Нужно ли вам погружаться в мир Хармса
